Предпочтительнее говорить о «тектонике литосферных плит», чем о «новой глобальной тектонике» в том же смысле. Выше было сказано, что новая глобальная тектоника в нашем представлении это более широкое понятие, противопоставляемое «старой глобальной тектонике». Термин «новая глобальная тектоника» в узком смысле был предложен Б. Айзексом и др. Они писали: «В предлагаемой работе на основании обобщения данных сейсмологии и других смежных дисциплин выдвинута концепция, названная новой глобальной тектоникой», которая «воздействует на сейсмологию в высшей степени стимулирующе, и весьма вероятно, что результаты этого воздействия примут характер революции». И далее: «Самое главное это то, что новая глобальная тектоника, по-видимому, способна собрать и объединить в одну унифицированную концепцию данные сейсмологии, магнитометрии, морской геологии, геохимии, гравиметрии и др. Такого рода шаг сыграл огромнейшую роль в развитии наук о Земле, и, несомненно, он знаменует собой начало новой эры». Это уже явное преувеличение и совершенно излишняя категоричность, если учесть гипотетичность идей о спрединге, субдукции и других элементах новой глобальной тектоники. В составляющих концепцию тектоники плит гипотезах очень спорны не только их связи и «рифмовка», но и в значительной степени приспособления, порой очень натянутые, к некоторым исходным гипотетическим схемам, часто принимаемым в качестве фактической основы.
Таким образом, в явном виде было высказано признание того, что новая концепция означает переворот, революцию, начало нового этапа в геологической науке. Идея, сама по себе заманчивая, привела к появлению ряда работ, утверждающих исключительность и безусловную правильность этой концепции, хотя она целиком основана на гипотезах и не может не быть спорной. Тем не менее она, объединив их и «зарифмовав» данные различных дисциплин, является стимулятором в геолого-геофизических исследованиях, в том числе и в особенности связанных с ними глобальных проблем.
Правильно писали Б. Айзекс и др., что «новая глобальная тектоника — пусть даже через какое-то время она и будет отвергнута — безусловно, оказывает здоровое, стимулирующее и объединяющее воздействие на все науки о Земле». Да, это так, если не возводить ее в ранг непогрешимых и вечных истин. Тектоника литосферных плит («новая глобальная тектоника») как совокупность гипотез является лишь инструментом научных исследований. Этот инструмент со временем должен износиться и устареть, как износилась и устарела в свое время контракционная гипотеза.
Физическая концепция. Физической концепцией, лежащей в основе рассматриваемой гипотезы, является представление о конвективных течениях в мантии. По этому поводу существуют огромный материал и много расчетов, основанных на предположениях и допущениях. Ни один из этих расчетов не доказывает обязательности конвекции, а определяет лишь только возможности, совершенно не обязательно реализуемые. Течения, если они происходят, то происходят глубоко; никто непосредственно их не измерял, существующие же. определения теплового потока связаны только с теплопроводностью, а число Нуссельта ни для каких глубин или районов Земли не было определено, если не считать районов активной тектонической деятельности, где, в принципе, это можно сделать. При оценке скоростей, размеров и форм конвективных ячеек и т. д. исходят обычно из однородности среды (впрочем, иногда вводятся гипотетические неоднородности) и предполагаемых причин возникновения и поддержания движений (термическая, гравитационная, химическая). Предполагается иногда, что существует ряд классов конвективных ячеек, захватывающих разные глубины мантии. Например, гипореоны и батерионы Э. Крауса. Существующие расчеты доказывают возможность конвекции в мантии, но не ее обязательную реализацию. Кроме того, надо иметь в виду, что сравнительно простые модели конвекции могут в значительной степени усложняться и даже оказываться недействительными, если бы было возможно учесть существующие, но совершенно не известные нам неоднородности мантии на различных уровнях и в различных районах. Хотелось бы обратить внимание на одно обстоятельство. Если астеносфера представляется наиболее подвижной средой и если она должна являться подвижным субстратом, обеспечивающим перемещение плит, то конвективные ячейки должны в основном умещаться в пределах астеносферы. Если в таком случае признать повсеместность распространения астеносферы, то конвективный глобальный перенос литосферных плит в принципе оказывается возможным, но если принять во внимание приведенную выше аргументацию в пользу прерывистости и неоднородности (по мощностям и реологическим свойствам) астеносферы, то такой процесс представится невозможным, а движения литосферных блоков по субстрату будут носить узколокальный характер.
Кстати, геоморфологические построения 1980 г. Ю.М. Пущаровского говорят об автономности отдельных систем разломов Тихого океана и приводят к заключению, что не следует тектонические движения дна Тихого океана сводить к простому перемещению литосферных плит по обе стороны от Срединного Восточно-Тихоокеанского поднятия; геодинамика дна представляется более сложной, что противоречит идее об однородности и сплошном распространении астеносферы даже при принятии в принципе идей мобилизма.
Так как астеносфера принадлежит к Большому геологическому континууму и недоступна для непосредственных наблюдений и измерений, то главная система доказательства гипотезы лежит в геологических картах, данных бурения и геофизических данных, однозначно интерпретируемых в горнопородном смысле.
Б. Айзекс и др. отмечают ряд спорных нерешенных вопросов в отношении характера движения в системе астеносферы — литосферы. Так, предполагается, что поток, встречный по отношению к нисходящему движению литосферы, происходит в астеносфере, хотя существуют и другие гипотезы о положении встречных потоков на больших глубинах в мантии. Неясным считается вопрос, имеется ли в верхней астеносфере поток, соответствующий движению литосферы, иными словами, литосферные блоки могут пассивно переноситься течением астеносферы или плавать на ней как корабли, подобно континентам в свете идей Вегенера. «Решение этого вопроса, весьма важного, но пока еще остающегося открытым, связано частично с решением вопроса о границе между литосферой и астеносферой. Ключевым моментом этой модели является то, что система конвекционных потоков в астеносфере, возможно, контролируется конфигурацией и движениями плит литосферы, а не геометрически правильной сеткой конвекционных ячеек, как в идеализированной модели Земли... Напротив, конфигурация континентов может рассматриваться как сложная реакция жесткой литосферы на относительно простую сетку конвекционных течений в астеносфере». Здесь высказывается весьма интересная идея, намечающая некоторые пути «стыковки» физических и геологических моделей в глубинной тектонике.
Высказывается предположение, что континенты не только бывают «впаяны» в мантию и переносятся конвективными токами, но и существуют другие «литосферные» явления, связанные с поверхностью М. Так, предполагается, что «помимо явлений глубинной астеносферной субдукции сиалическая кора континентов на больших пространствах сорвана с симатической оболочки вблизи поверхности М» и что, в частности, по западному краю Североамериканского континента «континентальная кора» скользит по «океанической коре», т. е. происходит явление подкоровой субдукции. Признание такого явления чрезвычайно осложняет наиболее принятую сейчас физическую модель плитной тектоники.
Недоразумение, связанное с двойственным пониманием субдукции (пододвиганием под литосферную плиту, несущую континент, или просто непосредственно под континент), отражено в работе 1980 г. Ю.М. Пущаровского и др. Ими отмечено, что грандиозные субширотные разломы Тихого океана не отражаются на строении Америки, причем такие продолжения не фиксируются даже космическими снимками. Для спасения идеи субдукции выдвигается идея о «пассивной» тектонике Северной Америки при пододвигании под нее океанического дна. Такое «тектоническое равнодушие» континента малодоступно пониманию; хотя, если бы субдукция здесь мыслилась как «литосферно-плитная», а не как «континентальная», продолжения разломов под материк были бы вообще необязательны и возможность субдукции имела бы большие основания.
Основные геологические данные. Основными геологическими данными, используемыми в построении плитной тектоники, являются: а) выделение и характеристика современных сейсмических поясов, б) характер залегания, возраст и мощности кайнозойских и мезозойских отложений дна океанов (плитные комплексы океанов), в) измерения намагниченности горных пород и использование, (геологическая интерпретация) на этой основе линейных магнитных аномалий дна океана.
На основании этих данных оценивается протяженность литосферных плит и характеризуются их границы. С учетом данных по магматизму развиваются гипотезы спрединга, субдукции, «горячих точек» и др. Выделение литосферных плит проводится в квазистатическом пространстве, упомянутые же гипотезы относятся к ретроспективным реконструкциям динамических систем и имеют, таким образом, прямое отношение к геодинамике.
Приведенные геологические факты и гипотезы в совокупности представляют «плитную тектонику», увязывающую или стремящуюся увязать в глобальном плане многие геологические и геофизические факты.
Главной общей задачей сторонников и противников концепции «тектоники литосферных плит» является проверка включаемых ею гипотез. А если главная задача совпадает, то речь уже может идти о сотрудничестве в исследовании и в поисках наиболее вероятных, а еще лучше достоверных решений. Думается, что глубинный физический механизм, приводящий к поверхностным тектоническим явлениям (в большей степени непосредственно измеряемым) и удовлетворяющий тектонической структуре и тектонической динамике поверхности Земли, может быть всегда намечен, учитывая ту свободу расчетов, которую нам представляет малая осведомленность о состоянии недр Земли. Об этом же говорит наличие серии представлений о самом механизме перемещения плит как в их пределах, так и на краях — «спрединговом» и «субдукционном» (утяжеление литосферы и погружение ее в мантию, волочение, затягивание, заталкивание).
«Горячие точки». Гипотеза «горячих точек» была впервые высказана в 1963 г. Дж. Уилсоном. Это представление родилось из наблюдений за неодновременным развитием вулканов в пределах линейных зон. Если в мантии существует фиксированная «горячая точка», то она как бы «прожигает движущуюся над ней литосферную плиту, в результате чего происходит смещение во времени вулканов в одном направлении вдоль этой линейной зоны. Гипотеза эта требует подтверждения и развития. Может быть рассмотрен иной, не связанный с движением плит механизм такого же закономерного смещения вулканов, а именно по принципу «острия развивающегося разлома». Такой механизм был рассмотрен нами на примере кольцевых структур Алданского щита. Суть заключается в том, что при развитии разломов в длину на его окончании (острие), которое постоянно перемещается в одном направлении, создаются механические условия для образования кольцевых структур. Механизм этот приложим и к распространению вулканов вдоль развивающихся разломов.
Однако гипотеза «горячих точек» совершенно не увязывается с концепцией литосферных плит и даже находится с ней в полном противоречии. Согласно этой концепции относительно тонкие литосферные плиты не перемещаются по астеносфере, а переносятся подстилающим ее мощным слоем верхнего сектора — конвективной ячейки, охватывающей литосферу, верхнюю мантию или даже нижнюю мантию (на этот счет существует много высказываний, так как неисследованность недр Земли представляет очень широкую свободу суждений). В таком случае «горячей точке» пришлось бы прожигать значительно более мощный слой, чем литосфера, возможность чего трудно представить. Кстати сказать, идеальная схема продвижения «горячих точек» относительно литосферы и закономерное изменение возраста вулканов не подтверждено для хребта о-вов Лайн, где возраст их на всем протяжении хребта (1270 км) почти не меняется, испытывая колебания от 79 до 85 млн. лет. He находит подтверждения гипотеза «горячих точек» также в других районах океана (сочленение Гавайского хребта и Императорских гор, вулканическая зона Камерун и о-в Святой Елены, хр. Китовый и др.).
Выделение литосферных плит. Выделить тело — значит определить его границы. Границы литосферных плит принято определять по сейсмической активности, соответственно, границы современных литосферных плит — это зоны современной активности. Таким образом, «литосферные плиты» — это тела, выделяемые на поверхности Земли по чисто геодинамическим признакам. Такие тела в принятой нами классификации ближе всего к дизъюнктивным телам. Геологическое содержание (горнопородный состав, формации, тип геологического разреза, а следовательно, и развития, а также особенности внутреннего строения — структуры) в понятие литосферных плит не вкладывается. Во многих сочинениях по плитной тектонике сейсмические пояса характеризуются как главный определяющий критерий выделения и оконтуривания литосферных плит. На картах сейсмичности Земли зонами густого распределения (сгущенные сейсмофокальные зоны) очагов землетрясений, особенно четко обозначается сейсмический (он же вулканический, «огненный») Тихоокеанский пояс. Южное звено Тихоокеанского сейсмического пояса выступает в виде намечающейся, но отчетливой пунктирной линии очагов, которая проходит южнее Новой Зеландии вдоль юго-западного Оклендского поднятия (горы Макуори), затем выходит по восточному продолжению Антарктического поднятия к южной ветви Восточно-Тихоокеанского поднятия, в районе о-ва Пасхи резко поворачивает на юго-восток и, следуя вдоль подводной Западно-Чилийской возвышенности, выходит к побережью Южной Америки. В этом районе высокая сейсмичность Анд сменяется к югу весьма низкой их сейсмичностью.
Таким образом, Тихоокеанская плита выделяется вполне отчетливо, но ее границы неравнозначны. Северный подковообразный контур от северного о-ва Новой Зеландии до Южных Анд сейсмически весьма насыщен, а южный контур лишь намечен пунктиром очагов. Строение Тихоокеанской плиты осложнено (если говорить о структуре, намечаемой положением сейсмофокальных зон). Прежде всего, от района Фосса Магна в Японии в сторону океана отходит огромный «заусенец», выраженный таким же густым распространением очагов, как и на основном Новозеландско-Азиатско-Американском сегменте Тихоокеанского пояса. Этот «заусенец» следует к островам Бонин, Марианской дуге и выходит на Каролинские острова в районе Яп-Палау, где он и заканчивается. Иногда здесь выделяют особую Филиппинскую плиту, к чему, однако, нет оснований, так как «заусенец» не замыкается. Здесь имеются лишь ответвления сейсмического пояса, подобные ответвлениям Охотско-Чаунского мезозойского вулканического пояса, направленным внутрь континентов.
В юго-восточной части Тихоокеанской плиты пунктирными зонами очагов выделяются две плиты подчиненного ранга: примыкающая к южноамериканскому побережью плита Наска, ограниченная на юге сейсмофокальным пунктиром Западно-Чилийского подводного поднятия, на западе — пунктиром Восточно-Тихоокеанского поднятия, а на север — линией, проходящей на широте островов Галапагосских и Сан-Кристобаль к Эквадору, и плита Кокос (также по имени подводного хребта юго-западного направления), расположенная севернее этой линии, а на западе ограниченная лежащим на продолжении Восточно-Тихоокеанского поднятия сейсмофокальным пунктиром, выходящим к побережью в районе Акапулько в Мексике.
В отличие от Тихоокеанской плиты в пределах остальной части планеты выделяются преимущественно пунктирные сейсмофокальные границы. По ним может быть выделена Индо-Австралийская плита. Граница ее только на участке от Новой Гвинеи до берегов Бирмы является сгущенной. Далее она приобретает пунктирный характер и следует вдоль хребтов, параллельных р. Иравади, вдоль Гималаев на юг через область Сулеймановых гор к подводному хребту Меррея, вдоль Аравийско-Индостанского хребта, Центрально-Индийского хребта, Австралийско-Антарктического поднятия и, наконец, вдоль общей с Тихоокеанской плитой границей до Новой Гвинеи.
Сейсмофокальная граница Индо-Австралийской плиты дает два шипа (или «заусенца») — один ответвляется в районе Оманского залива, второй направляется в Аденский залив и входит в Красное море.
Следующая важная сейсмофокальная пунктирная линия соответствует Срединно-Атлантическому хребту на всем его протяжении, а на юге прослеживается вдоль Африкано-Антарктического и Западно-Индийского хребтов и, наконец, южнее о-ва Родригес под прямым углом утыкается в границы Индо-Австралийской плиты.
От пунктирной сейсмофокальной зоны Срединно-Атлантического хребта на юге ответвляются к западу пунктирные шипы, достигающие зоны интенсивного сгущения сейсмических очагов у Южных Сандвичевых островов. Западнее вулканические очаги наблюдаются в зонах Южных Оркнейских, Фолклендских (Мальвинских) и других островов. По этим рассеянным и нерегулярным очагам можно лишь наметить соединение Южно-Атлантического поднятия с южным окончанием Южной Америки. Если это соединение считать также сейсмофокальной границей, то можно полностью оконтурить Антарктическую плиту. Поскольку Южная и Северная Америки как плитные, т. е. асейсмические, пространства соединяются широкой асейсмичной полосой западного фланга Атлантического океана, Северная Америка соединяется с Азией асейсмическим пространством, расположенным севернее Тихоокеанского пояса, а Европа и Африка — асейсмичным восточным флангом Атлантики, то получается, что часть площади, не принадлежащей выделенным трем плитам, образует единую Северную плиту, «сшитую» Атлантическим сейсмофокальным пунктиром. Эта Атлантическая линия следует на север через о-в Исландия и выходит к устью Лены; на полярном отрезке (от Шпицбергена и далее) она представлена редкими очагами, и ни на какую другую сейсмофокальную зону она не замыкается, представляя возможность Северной Америке и Азии быть частями единой плиты.
Один из основоположников тектоники плит В. Морган отмечает, что «границы блоков Сибири и Центральной Азии очень неопределенные..., хребет Девяностого градуса и Срединно-Лабрадорский хребет, расположенные между Индией и Австралией и между Гренландией и Северной Америкой, соответственно, по-видимому, представляют собой «ископаемые границы». Отметим, что введение понятия «ископаемых границ», под которые можно подвести самые разнообразные геолого-геоморфологические структурные формы и разломы, очень ослабляет общую концепцию, внося в нее элементы большого произвола. Трудности в интерпретации сейсмической активности (в смысле соотношений блоков литосферы) для Альпийского складчатого пояса отмечаются также Б. Айзексом и др. «Землетрясения в Восточной Африке, на севере Сибири и на западе Северной Америки (включая Аляску) характеризуются большим рассеянием по площади»..., что «можно объяснить несколькими способами: 1) литосфера в некоторых или во всех континентальных областях может быть более гетерогенной и разрушается каким-то более сложным способом, 2) древние ослабленные зоны в континентальных областях могут реактивизироваться, 3) поддвигание блока континентальной литосферы в мантию на глубины в несколько сотен километров невозможно (ввиду относительно низкой плотности)... Поскольку дно океана представляется довольно молодым, плиты океанической литосферы, видимо, не заключают большого количества ослабленных зон, в то время как в более древних континентальных плитах таких зон множество». Это очень неубедительная попытка увязки геологии континентов и геологии океанов в свете концепций плит.
В пределах Северной плиты имеются три области повышенной современной сейсмической активности — в Средиземноморье, Восточной Африке и Юго-Восточной Азии.
Наиболее сложна Средиземноморская область, простирающаяся от Гибралтара до Памира. Здесь выделяются зоны сгущения очагов и отдельные пунктирные линии, позволяющие выделять ряд «микроплит», например Адриатическую, Анатолийскую и др., однако в целом эта зона не соединяется непосредственно с Атлантическим сейсмофокальным пунктиром и не дает твердых оснований для обособления Африканской плиты. Это можно сделать, если широкую расплывчатую зону нерегулярно расположенных очагов, не смыкающуюся с Атлантическим пунктиром, посчитать за границу.
В. Морган в отношении этой зоны отмечает, что здесь могут существовать два почти параллельных пояса сжатия с расположенными между ними сериями субблоков — Западно-Средиземноморским, Балканским и др.
В Восточно-Африканской зоне имеются беспорядочно и неравномерно расположенные редкие очаги. Для выделения здесь границы плит, приуроченной к Африканскому рифту, нет никаких оснований.
В Юго-Восточной Азии очаги густо расположены в Китае, в зоне Тянь-Шаня, Забайкалья, в Монголии и Приамурье. В отдельных местах намечаются короткие пунктирные цепочки (например, Байкальская). Оснований для выделений плит или микроплит здесь нет.
Сделаем методологические замечания по отношению «плит» и «границ». Так, при выделении резкостных (в том числе нарушенных) и условных тел всех классов в основу кладется совокупность вещественных геометрических или генетических признаков, характеризующих то или иное тело, и уже на основании распространения этих признаков проводится граница тела; тело здесь стоит на первом месте, граница — на втором. Исключением являются дизъюнктивные (а также произвольные) границы, которые могут не считаться с какими-либо свойствами ограничиваемых ими тел; здесь границы стоят на первом месте. Они являются линиями разрыва сплошности, разделяющими участки среды, причем свойства среды значения не имеют. В тектонике плит, в основном структурном рисунке, определяемом сейсмофокальными зонами, главное место занимают эти зоны, а не промежуточные участки земной поверхности (коры, литосферы), называемые плитами. Заметим, что понятие «литосферной плиты» не несет никакого определенного структурно-геологического или историко-геологического содержания. Так, в Индо-Австралии, а также в Северной и Антарктической плитах заключаются участки платформ, щитов, геосинклинальных систем и тонких океанических плит, лежащих на основании, которое пока еще в геологическом смысле не может быть однозначно определено. Расположение этих геологически разнородных участков не находит никакой видимой закономерной связи с границами плит. Исключением является Тихоокеанская плита, которая с полным правом может рассматриваться как резкостное тело, обладающее вполне определенными геолого-структурными признаками, отчетливо отличающими ее от окружающих пространств. Впрочем, это может не относиться к южной границе плиты.
С принятым нами рисунком основных сейсмофокальных зон (границ, «плит») могут быть связаны следующие геодинамические возможности: 1) связь основных сейсмофокальных зон с линейно расположенными каналами восхождения «легкого» материала, согласно гипотезе Е. В. Артюшкова, иными словами, соответствие их глубинным разломам, рассекающим мантию вплоть до ядра и отражающим напряженное состояние планеты в целом (перемещение плит здесь необязательно); 2) образование сейсмофокальных зон вследствие напряжений, развивающихся в поверхностных оболочках Земли, 3) сильные напряжения, возникающие на стыках континентального и океанического (Тихоокеанского) блока Земли, обладающих различным составом и прочностью; в этом варианте пунктирные сейсмофокаль-ные зоны рассматриваются как второстепенные. В связи с этим вспомним представления многих исследователей о Тихом океане как исключительно устойчивой глыбе Земли и даже как «рельсах», по которым движутся материки модели Штауба, 4) движение и взаимодействие литосферных плит со спредингом и субдукцией или без них (а), с «колебательным» (ритмическим раскрытием и сжиманием глубинного канала) спредингом без субдукции (б), взаимодействие плит с напряжением вдоль границ, но без перемещений (в). Естественно, что все четыре варианта возможны как отдельно, так и в различных сочетаниях.
Геологическая характеристика основных сейсмофокальных зон (границ плит) представляется важнейшим средством, необходимым, но не достаточным (так как требование достаточности связано с глубинным бурением) для решения поставленных вопросов.
Характеристика границ плит. Исходя из характера размещения эпицентров землетрясений, можно выделить три типа границ литосферных плит: сгущенные, пунктирные и рассеянные. К последнему типу может принадлежать граница Антарктической плиты на западе Южной Атлантики и сейсмоактивная зона Средиземноморья, по которой, как уже говорилось, «с натяжкой» можно было бы обособить Африканскую плиту. Все эти границы относятся к типу дизъюнктивных границ, хотя последние правильнее было бы отнести к нарушенным зонам (дизъюнктивным границам, настолько расплывчатым, что их ширина может достигать многих сотен и даже тысяч километров).
Однако, если в понимание этих границ вносится генетический смысл, отвечающий гипотезе тектоники литосферных плит, то они называются конструктивными или деструктивными в зависимости от того, предполагается ли вдоль них наращивание или разрушение плит, или же наращивающимися, поглощающими и скользящими (горизонтальные перемещения по сдвигам без наращивания или разрушения плит). Деструктивные границы в основном соответствуют сгущенным, а конструктивные — пунктирным. Однако, поскольку границы плит в системе тектоники литосферных плит определяются по сейсмологическим данным, нет достаточных оснований включать Восточно-Африканскую внутриконтинентальную рифтовую систему в мировую систему рифтов, иначе говоря, в систему пунктирных океанических сейсмофокальных зон. Объединение Африканских рифтов с этой системой проводится обычно на основании не сейсмологических, а геологических и других признаков (геоморфологическая аналогия грабен рифтовой долины Срединно-Атлантического хребта с грабеном Танганьики, по Б. Хизену, базальтовый вулканизм, повышенный тепловой поток, разуплотнение мантии).
У В. Моргана в определении границ преобладает не сейсмологический, а геолого-морфологический подход. Так, он выделяет «границы первого типа», представленные океаническими поднятиями с формирующейся океанической корой, «границы второго типа», представленные глубоководными желобами (желобовый тип границ), а также системами сжатия, т. е. складчатыми горами и зонами утолщения коры, «границы, третьего типа», представленные разломами. Блоки могут быть ограничены границами разных типов.
В диагностике скользящих и наращивающихся (конструктивных) границ главная роль принадлежит изучению магнитного поля океанов.
Изучение карты распределения магнитных аномалий восточной части Тихого океана, прилегающей к Северной Америке, не убеждает в обязательном существовании системы широтных разломов (названных Мендосино, Пионер и т. д.) с огромными (свыше 1000 км) горизонтальными смещениями. Магнитные аномалии по обе стороны предполагаемых разломов коррелируются очень неуверенно. Здесь наряду с гипотезой, предполагающей существование таких разломов, может быть высказана альтернативная гипотеза, что наблюдаемая картина связана с вертикальными движениями и (или) горизонтальными сдвигами небольших амплитуд. Напомним тектоническую трактовку линейных магнитных аномалий, характеризующих фундаменты платформ. В 1946 г. Н.С. Шатский по «срезанию» одних систем магнитных аномалий другими судил об относительном возрасте этих систем, причем «срезающую» систему считал более молодой. Затем этот же прием, чуть ли не возведенный в принцип тектонического районирования фундамента платформ по возрасту складчатости, применялся неоднократно при исследованиях Западно-Сибирской плиты. Изучение же подобного рода торцовых структур в открытых (свободных от чехла) хорошо обнаженных районах показало, что все элементы «торцов», а именно их оба звена и разделяющие зоны поперечных структур могли развиваться единовременно. Особенно показательными в этом смысле оказались многолетние работы А.М. Боровикова, изучавшего структуру сочленения Западного Саяна и Горного Алтая. «Срезающая» структура Алтая и «срезаемая» структура Западного Саяна, а равно разделяющие их полосы поперечных дислокаций оказались одновременно развивающимися. Таким образом, здесь мы имеем дело не с сочетанием разновозрастных элементов, а с одновозрастной системой. Возможно, что и под дном Тихого океана существуют не грандиозные сдвиги, а широтные зоны дислокаций, развивавшихся в общем одновременно с меридиональными зонами. Такое допущение сняло бы весьма существенные противоречия между предполагаемыми огромными горизонтальными амплитудами широтных океанических сдвигов и длительным унаследованием Североамериканских Кордильер, с чем связана ненарушенность (имея в виду значительные поперечные смещения) западной береговой линии Северной Америки. Конечно, здесь может прийти на помощь механизм субдукции, но этот вопрос будет рассмотрен позднее. Дело в том, что существует много факторов, не согласующихся с таким механизмом.
Остановимся на вопросах инверсии магнитного поля в связи с концепцией спрединга. Уже давно установлено явление инверсии магнитного поля по измерениям застывших лавовых потоков, причем «калий-аргоновым методом можно установить хронологию инверсий геомагнитного поля на период приблизительно 4,5 млн. лет, т. е. не древнее того времени, когда ошибки возрастут до такой степени, что замаскируют инверсии. Эпохи прямой полярности произвольно прерываются кратковременными эпизодами (инвентами) противоположной полярности. Эпохам и инвентам были даны соответствующие наименования, получившие всеобщее признание в литературе по палеомагнетизму».
В 1963 г. были высказаны гипотезы Вайна и Мэтьюза о том, что линейные магнитные аномалии в северо-восточной части Тихого океана были вызваны разрастанием его дна. В те же годы появились другие работы, развивающие подобные идеи. Гипотезы эти основаны на проведении аналогии размещения полосовых магнитных аномалий с хронологической шкалой инверсий, построенных по наблюдениям на суше. Такая аналогия позволяет судить о скоростях разрастания океанического дна. Однако полосовых аномалий значительно больше, чем вмещает шкала, охватывающая 4,5 млн. лет. Для того чтобы и остающиеся «за бортом» этой шкалы аномалии привлечь к расчетам скоростей разрастания, была проведена линейная экстраполяция шкалы до 80 млн. лет.
С течением времени в схеме Вайна — Мэтьюза появляется все больше и больше изъянов, порой заставляющих сомневаться вообще в ее правомерности. Г.Б. Удинцев в 1980 г. пишет о заметных отклонениях от этой регулярности; линейность аномалий за пределами хребтов теряется, интенсивность их то резко возрастает, то падает до выравнивания поля. В результате же проведенных работ в районе плато Святой Елены и континентального склона Анголы установлено, что магнитные аномалии не обладают линейностью, а образуют мозаичную структуру, как на континентах; интенсивность и локальные аномалии связаны с крупными вулканическими массивами; в Норвежской котловине наблюдается «сложный веерообразный план аномалий», не согласующийся со структурой дна; аномалии вдоль континентальных окраин, превосходящие по интенсивности аномалии Срединно-Атлантических хребтов, предположительно связываются с крупными интрузивными массивами и т. д. Все это очень существенно нарушает идеальную картину ортодоксальной схемы. По данным Г.Б. Удинцева и Я.Г. Смирнова, большие величины теплового потока приурочены к срединноокеаническим хребтам, за пределами которых тепловые поля выравнены; а это свидетельствует о том, что хребты являются фиксированными разломными зонами.
Достаточно реалистичны выводы Г.Б. Удинцева о том, что процесс расширения дна ответствен только за формирование структуры срединноокеанического хребта, а развитие котловин — результат преобразования и погружения континентальных окраин. Это уже почти альтернатива тектоники литосферных плит, но, конечно, тоже гипотеза. Рано выносить окончательные решения. В области глубинной тектоники нами часто еще руководят симпатии, вера в математические расчеты, которые только то и могут показать, чего не может быть, если верны некоторые предпосылки; но без симпатий и эмоций тоже нельзя; они являются как бы ферментами научной деятельности, но связанные с ними воображаемые истины призрачны и эфемерны. Однако утверждения Г.Б. Удинцева очень сильны. Схема их такова: поднятия срединноокеанического хребта («мантийный диапиризм»), не связываемые с конвекцией мантийного вещества или с раздвижением литосферных плит, — разрушение плит на значительных пространствах (а значит, они не жесткие и не наращиваются «конвеерно») — эти процессы нельзя связывать с «предполагаемой концепцией литосферных плит». Гипотеза разрастания требует доказательств симметрии магнитных кривых по обе стороны от оси спрединга. Однако подобного рода симметрии намечаются с трудом. Е. Буллард, который явно отстаивает идею разрастания, пишет: «Хотелось бы пожелать, чтобы в этой и других геофизических проблемах существовали объективные критерии, характеризующие сходство кривых, однако дело это не простое: очевидные признаки подобия, использующие взаимную корреляцию кривых, не очень пригодны, ибо они испытывают повышенное влияние центрального пика и придают малый вес соответствию небольших пиков. К тому же результаты взаимной корреляции подвержены сильному влиянию незначительных неравномерностей горизонтального масштаба кривых, что может быть вызвано, например, небольшими изменениями скорости разрастания. Подобие — это вообще не простое и лишь отчасти метрическое понятие, оно связано с количеством и последовательностью максимумов, минимумов и нулевых значений, равно как с их положениями и амплитудами. Может оказаться весьма затруднительным формализовать интуитивное представление о подобии».
Порой поиски оказываются настолько усложненными, что приходится говорить о многоэтапности разрастания, т. е. о разрастании с перерывами и различными скоростями, о разрастании, усложненном вращением отдельных участков.
В самом определении симметрии очень много субъективного. Приведем два рисунка. Один (рис. 20), изображающий магнитные профили через Срединно-Атлантические хребты, где уловить симметрию «на глаз» не так-то легко; второй (рис. 21), изображающий каротажную диаграмму одной из скважин Холмского района Северо-Западного Предкавказья, пересекающей толщу с нормальным и опрокинутым залеганием одних и тех же слоев; последний показывает, как выглядит недвусмысленная симметрия в геологической природе.
В первом случае мы имеем геофизическую кривую, которую стремимся приспособить к предполагаемой симметричной геологической структуре, а во втором — тоже геофизическую кривую, точно сопоставляемую с действительно симметричными геологическими телами. Первый случай соответствует недостоверной, а второй — достоверной геологической симметрии. Характер кривых в обоих случаях говорит сам за себя.
Интересно, что даже при явном отсутствии симметрии в магнитных профилях ортодоксальные сторонники «тектоники литосферных плит» находят выход, например, в предположениях о поглощении Алеутским желобом не только северного фланга, но и самого спредингового хребта и части его южного фланга. Определяется даже время начала поглощения как соответствующее началу активной вулканической и магматической деятельности в центральной части Алеутских островов в раннем миоцене, т. е. 24 млн. лет назад. В этом построении все уж слишком подчинено общей идее.
Судя по отсутствию симметрии относительно принятой нумерации магнитных аномалий, западное побережье Северной Америки также «съело» спрединговый хребет, весь его восточный фланг и небольшую часть западного фланга.
Следовательно, концепция разрастания океанического дна имеет такую логическую инфраструктуру: геохронология магнитных инверсий, установленная на суше, — распространенная аналогия — широкая 18-кратная экстраполяция. Догадка, как видим, весьма интересная, но основы ее очень шаткие. Во всяком случае, возможно существование ряда альтернативных гипотез.
Можно, например, допустить существование на значительных участках дна океана систем неподвижных намагниченных линейных тел; такие тела могут быть связаны с разломами, точнее, разрывами, генезис которых можно предполагать различным. Вероятно, они были связаны с горизонтальным перекашиванием крупных участков талассократона подобно образованию регулярной трещиноватости на плитах континентов; возможна также обусловленность их напряжениями, ориентированными в соответствии с контурами континентов.
Даже если принять основанную на аналогиях и экстраполяциях систему инверсий, то и тогда система магнитных аномалий в Атлантическом океане могла бы быть объяснена без разрастания дна. Вариант первый — в конце палеозоя образуется обширный грабен с ограничивающими разломами вдоль берегов континента, а затем с течением времени (возможно, в процессе изживания астенозоны, с которой связано первичное опускание океана) разломы нарушают все более и более удаленные от берегов участки океанического дна, а соответствующие им лавы имеют все более и более молодой возраст (в районе современного Срединно-Атлантического хребта изливаются наиболее молодые базальты). Вариант второй — центр излияния базальтов всегда находился в районе хребта, но ареалы распространения лав сужались с конца палеозоя до современной эпохи. Одновременное прогибание дна океана и осадконакопление оставляли более древние на периферии и более молодые ближе к центру бордюры намагниченных лав, не прикрытые осадками.
При современном состоянии изученности вопроса может быть высказан еще ряд гипотез, допускающих различную роль горизонтальных движений от самой большой до самой малой, причем для различных участков земной поверхности этот вопрос может находить разные решения. В частности, указанные два варианта размещения разновозрастных базальтовых лав в связи с вертикальными движениями могут комбинироваться с горизонтальными движениями как типа сдвигов, так и типа спрединга.
Задача заключается не в том, чтобы «поддерживать» или «опровергать» какую-либо гипотезу, а в том, чтобы, учтя самые разнообразные возможности решений, создать такую программу исследований, выполнение которой наиболее быстро и с наименьшими затратами могло бы приблизить нас к истине.
Теперь следует сказать о поглощающихся и деструктивных границах. При признании широкого распространения спрединговых явлений субдукция очень удобна, чтобы «спрятать концы» плит в глубине мантии. Интересно, что те же магнитометрические расчеты рассматриваются как средство определения скорости субдукции. «Эта скорость (опускание плиты), однако, не может быть установлена по сейсмическим данным, ее следует вычислять из скорости разрастания океанического дна, определяемой по структуре магнитных аномалий на срединном хребте (или хребта)», как пишет В. Вакье. Иными словами, механизм (точнее, кинематика) субдукции непосредственно выводится из механизма спрединга. Сюда же, таким образом, переносятся все возможные ошибки и сомнения, связанные с определением, признанием или непризнанием спрединга.
Положение океанической литосферы в зонах глубоководных желобов часто аргументируют «срезанием» полосовых магнитных аномалий дна океана этими зонами.
Однако недавно любопытные факты установлены Ю.В. Шeвалдиным. Оказалось, что вдоль желобов располагаются системы магнитных аномалий, обнаруживающих симметрию, не менее выраженную, чем симметрия систем магнитных аномалий, связываемых обычно с зонами спрединга. Такая ситуация не подтверждает субдукцию; трудно ее также объяснить наличием самостоятельных спредингов вдоль желобов. Действительно, если допустить такие спрединги, то исчезает последняя возможность для объяснения судьбы компенсирующих крупные спрединги избытков литосферных плит.
С выводами Ю.В. Шевалдина совпадают геологические данные по Курильско-Камчатскому желобу, полученные сахалинскими геологами Б.И. Васильевым и другими в 1978 г. Желоб асимметричен; крутизна океанического склона 5—7°, островного 7—15° с выполаживанием приосевой части, где ширина желоба всего 12—15 км, до 2—3°. На океаническом склоне первый сейсмический слой представлен миоцен-плиоценовыми диатомово-радиоляриевыми глинами, низы первого и верхи второго слоя содержат прослои кремнистых сланцев, служащих сейсмическим фундаментом; в основании — шаровые лавы базальтов. Океанический слой разбит нормальными сбросами с тектонической ступенью на глубине 6500—6800 м. В приосевой части желоба происходит фациальное замещение океанических отложений мелководными грубообломочными отложениями. Здесь не зафиксировано никакого скучивания или смятия осадков. Желоб, по мнению авторов, образовался в результате растяжения с возникновением сбросов на склонах.
В отношении возможности влияния механизма спрединга на геоморфологические процессы на дне океана интересные мысли высказаны А.В. Ильиным. Он отмечает, что с позиции тектоники плит морфоструктура дна океана рассматривается как последствие спрединга, причем существенные преобразования рельефа дна с удалением от центра расширения исключаются. Он отмечает, например, что при попытках К. Ле Пишона в 1971 г. установить связь рельефа дна Атлантического океана со спредингом, опираясь на идею унаследованности всей океанической морфоструктуры от осевых частей срединных хребтов, были проведены чисто геометрические сопоставления без установления геологической «совместимости» элементов; в частности, выступы, кристаллического фундамента объединялись послемеловыми вулканическими постройками. А.В. Ильин отмечает, что «распределение современных поднятий и подводных гор за пределами хребта лишено какой-либо симметрии и геометрического сходства». Так что правомерность идеи симметрии строения дна океанов относительно срединных хребтов вызывает серьезные сомнения не только с магнитологических, но и с геоморфологических позиций. С геоморфологических же позиций А.В. Ильин рассматривает концепцию термальной контракции земной коры океана. Суть этой концепции в том, что «региональный рельеф срединных хребтов аппроксимируется вогнутой кривой, отвечающей закономерному погружению коры по мере увеличения ее возраста. Погружение происходит вследствие остывания тыловых частей литосферных плит, удаляющихся от центра спрединга». Он считает, что эти теоретические кривые регионального рельефа исключают возможность истолкования морфоструктуры дна, а также определения его возраста по этим кривым. Дно океана представляется транзитной зоной переноса литосферных плит в области активной тектонической переработки (геосинклинальный процесс на краях континентов). При таком транзитном переносе многие геоморфологические формы и процессы в океане не могут быть объяснены. Оказывается необходимым привлекать представления о напряженном тектоническом состоянии и подвижности внутренних частей плит и вулканические процессы, независимые от спрединга. Увеличение мощности земной коры до 15—20 км на океанических поднятиях трактуется Г.Б. Удинцевым как процессы торошения (Императорские горы, Гавайские острова, хребты Лайн, Туамоту, Тонга, Кермадек, о-в Новая Зеландия и т. д.) — предвестники геосинклинального развития. В качестве деструктивных границ, вдоль которых предполагается уничтожение плит путем их пододвигания под континентальные блоки и поглощение на глубине на уровне астеносферы и мантии рассматриваются сейсмофокальные зоны периферии Тихого океана, которые часто называют зонами Беньофа, зонами Заварицкого — Беньофа и которые, учитывая приоритет, правильнее было бы называть зонами Вадати. Подобного типа сейсмофокальные зоны известны и в Атлантическом океане в районах островных дуг. В поперечном разрезе эти зоны обычно аппроксимируются наклонной под континент ломаной линией с углами наклона от 30 до 70°, но в среднем близкими к 45°, вследствие чего они трактовались (А.Н. Заварицкий) как зоны максимальных скалывающих напряжений, связанных с коллизией Тихоокеанского и континентального блоков. Возникновение таких крупных скалывающих напряжений находило себе объяснение в различном строении и, вероятно, в различной прочности противостоящих блоков, что основывалось на различных геологических (базальты океанов) и геофизических (малая мощность коры в океанах) характеристиках. Существование зон напряжений представлялось и представляется несомненным, а наличие зон надвигов и поддвигов вполне вероятным, но эти дислокации, естественно, должны устанавливаться геологическими методами. Поэтому и вопрос о существовании или отсутствии субдукции должен прежде всего решаться на основе геологических фактов в пределах Малого континуума. В отношении же различных гипотез, относящихся к области Большого континуума, следует рассматривать не вопрос о том, подтверждают ли эти факты или не подтверждают ту или иную гипотезу, а противоречат или не противоречат они ей. Это позволит спокойнее исследовать факты и будет способствовать смягчению психологического климата в области тектоники. Действительно, одно дело сказать, что факт не противоречит двум гипотезам, другое — настаивать, что он подтверждает каждую из них.
Максимальные скалывающие напряжения возникают под углами 45° к действующим сжимающим усилиям в двух направлениях, перпендикулярных друг к другу. Если возникают преимущественно благоприятные условия для реализации перемещений в одном из направлений максимальных скалывающих напряжений, то сколы во втором направлении могут быть выражены значительно слабее. Так обстоит дело, по-видимому, и на окраинах Тихого океана, где явно преобладают сейсмофокальные зоны, наклоненные под континент. Однако в 1976 г. Р.З. Таракановым в районах Курильской и Японской островных дуг описаны также сейсмофокальные зоны, наклоненные к океану. Эти зоны слабее выражены, но, хорошо прослеживаясь по простиранию на сотни километров, уходят в глубину не более 140 км. Наличие двух зон скалывания вполне закономерно, но это необязательно связывать с какими-либо гипотезами о движениях. Отрадно сознавать, что П.Н. Кропоткин предложил именовать эти вновь открытые зоны зонами Тараканова, но вызывает недоумение его попытка связать их с субдукцией.
Доказательству субдукции посвящена огромная литература: здесь и палеомагнитные реконструкции спрединга, ведущие к идее обязательного поглощения литосферы вдоль деструктивных границ, и сейсмические данные и геохимические модели, опирающиеся на геофизические гипотезы. Б. Айзекс и др. приводят совершенно несостоятельные доказательства субдукции. Заметим, что речь идет о несостоятельности доказательства, а не о несостоятельности гипотезы, которая может стоять в ряду возможных предположений, пока не будет доказана или опровергнута. Таков ход их мыслей: 1) в срединноокеанических хребтах (зона растяжения) происходят мелкофокусные землетрясения; 2) литосфера тонка, а в астеносфере землетрясения происходить не могут; 3) глубокие землетрясения происходят только там, где бывший материал коры и верхней мантии находится собственно в мантии. Ошибка во втором пункте. Действительно, астеносфера является лишь слоем пониженных скоростей, она, по-видимому, является твердым телом, в котором вполне возможны землетрясения, Жидкой же астеносфера, во всяком случае на всем ее протяжении, быть не может. Отсюда следует, что третье утверждение полностью голословно. Иногда считается, что наличие повышенных скоростей в сейсмофокальных зонах островных дуг обязано погружающейся литосферной плите. Это опять же связано с ошибкой Б. Айзекса и др. В соответствии с этим рисуется аномальная скоростная зона мощностью 100 км, сверху ограниченная сейсмической зоной. Эти зоны погружаются под дуги и представляют собой не что иное, как зоны Вадати. Ho вполне допустима альтернативная точка зрения: сейсмическая и аномальная зоны соответствуют наклоненным под континент под углом 45° или иными углами зонам высоких скалывающих напряжений, возникающих благодаря сжатию на границе огромных блоков Азии и Тихого океана. Следующим звеном в цепи рассуждения Б. Айзекса и других является утверждение (4), что погружающаяся плита — холодная (это, конечно, делает ее более высокоскоростной, более тяжелой и помогает ей погружаться). Резкой критике подвергается представление, что поверхность мантии погружается под островные дуги, а за ними снова поднимается. Небольшие скорости в мантии под островными дугами типичны не только для них, но и для многих областей современной или новейшей тектонической активности. И здесь мантия не «просто прогибается» (кстати, нельзя говорить о «прогибании» мантии, так как ее поверхность имеет не горнопородную, а скоростную природу), а на ее уровне происходят некоторые геологические процессы, с которыми, по-видимому, связаны андезитовый вулканизм и поднятие дуг и которые изменяют здесь скоростную характеристику земной среды. В равной мере нельзя говорить об утонении коры вследствие растяжения. Много внимания уделяется растяжению под желобами и соотношению его со сжатием, устанавливаемому по изучению механизмов землетрясений. Сосуществование сжатия и растяжения в одних и тех же геологических телах или структурных формах — явление очень распространенное (оно хорошо иллюстрируется даже такой привычной универсальной моделью, как эллипсоид деформаций) и может быть объяснено с позиций самых разнообразных механизмов, при этом не надо питать особого пристрастия, к какому-либо одному из них, а внимательно исследовать различные возможности. Признаки растяжения наблюдаются в структуре дна желобов, а «главная зона пододвигания во многих областях фактически скрыта под водами моря и недоступна для непосредственных наблюдений», и «для землетрясений глубже 100 км ориентировка фокальных механизмов весьма устойчива».
Остановимся еще на одной логической конструкции Б. Айзекса и др.: 1) согласно Э. Рему и К. Патерсону, при дегидратации водных минералов может освободиться столько воды, что скалывание, а следовательно, и проявление сейсмичности могут происходить при температуре 300—1000°, а Д.Т. Григе показал, что такие реакции могут происходить не глубже 100 км (речь идет о содержащих воду породах литосферы); 2) глубокофокусные землетрясения происходят на глубинах до 700 км, но они, как это ранее утверждалось, могут происходить только в литосфере; 3) сохранение литосферой на таких глубинах необходимых свойств для скалывания объясняется быстрым ее продвижением вниз, обеспечивающимся скоростями погружения, определяемыми по палеомагнитным данным в соответствии с гипотезой спрединга. В приведенных рассуждениях последовательно подключено несколько гипотез (не фактов), что весьма понижает вероятность последнего заключения. Еще большее недоумение вызывают попытки разработки деталей этого гипотетического и маловероятного представления. Так, Б. Айзекс и др. предлагают четыре гипотетических варианта погружения литосферной плиты в зоне конвергенции: 1) длина погруженной части и ее сейсмический потенциал изменены незначительно; глубины глубокофокусных землетрясений зависят от скоростей движения и продолжительности цикла спрединга (наиболее простой вариант); 2) погружающаяся плита «упирается» в мезосферу и деформируется, чем объясняются аномальные особенности геометрии сейсмофокальной зоны и возможность завершения цикла спрединга при достижении плитой мезосферы; 3) глубины глубочайших землетрясений зависят не только от скорости движения плиты, но и от скорости ее абсорбции; 4) кусок литосферы отрывается, что создает перерыв в сейсмофокальной зоне. Если гипотезу субдукции можно считать инструментом исследования, то приведенные варианты можно охарактеризовать только как «игру ума». В действительности геометрия сейсмофокальных зон очень многообразна, что, по-видимому, связано с множеством различных механизмов разрешения огромных напряжений на стыке Азиатского и Тихоокеанского блоков. Попытки свести все это многообразие к единому механизму вряд ли могут быть успешными. Возьмем Курильскую дугу, в условиях которой по вышеизложенным представлениям должен осуществляться четвертый вариант. Однако из гравиметрических данных следует, что разрыв между очагами землетрясений связан с разломами, оконтуривающими Курильскую котловину Охотского моря. Глубина наиболее глубоких землетрясений по гравиметрическим расчетам вполне увязывается с нижней кромкой вертикального разлома (ограничивающего котловину с северо-запада).
Еще одна «игра ума» касается корреляции длин сейсмических зон и вычисленных скоростей пододвигания. Это в сущности корреляция между путем и скоростью. Интересно, что в основу решений положены две гипотезы: во-первых, что современные сейсмические зоны созданы в течение последнего эпизода спрединга (10 млн. лет), во-вторых, те же 10 млн. лет рассматриваются как временная константа для ассимиляции литосферы верхней мантией. Эти две совершенно произвольные константы времени говорят, насколько глубоко можно увязнуть в дебрях досужих вымыслов, если пытаться до такой степени детализировать концепцию тектоники плит, которая является только гипотезой и которая, как и любая другая научная гипотеза, достойна внимания и проверки, мало того, она является немаловажным стимулятором исследования и согласования фактов. Сказанное, к сожалению, помогает не развить, а скомпрометировать концепцию тектоники литосферных плит.
Авторы работы «Новая глобальная тектоника» высказывают рискованную идею, что «лишь немногие научные работы являются полностью объективными и беспристрастными; данная работа этим не отличается. Она явно направлена в защиту новой глобальной тектоники и отдает явное предпочтение варианту мобильной литосферы». Все же, пожалуй, объективность и беспристрастность—важные черты подлинного научного исследования. К каждой научной гипотезе надо относиться бережно и ценить ее как инструмент познания, но нельзя из нее делать фетиш; она ведь только гипотеза, она может появиться и исчезнуть, оставив свой след и принеся пользу науке.